На Новый Год у меня не было абсолютно никаких планов, о чем я сообщила Ольге еще в начале месяца, поэтому, вполне ожидаемо, тридцать первое число стало для меня рабочим днем. Я была в смене с маленькой Катей и Потёмкиным. Торговый центр работал только до девяти вечера и я, честно говоря, ожидала, что часов после четырех он опустеет, но не тут-то было. Вместо того, чтобы весело и задорно поглощать оливье за просмотром Иронии Судьбы и Голубого огонька, люди, словно ошалевшие, носились по нашему магазину, подчистую сметая подарочные наборы. Один тип особенно отличился. Уже после закрытия ломился к нам, умоляя продать ему хоть что-нибудь, и совершенно не реагируя на наши слова о том, что касса закрыта, да и сам магазин, в общем-то пять минут назад как последовал ее примеру.
Артём подарил мне две графические новеллы Нила Геймана. «Смерть» и «Люцифер». Темной и холодной зимней ночью, я совершенно очарованная читала «Смерть» сидя на диване в большой комнате, спиной к окну, совершенно забыв о том, что час назад куранты пробили двенадцать. Не было никакого нового года. В моем сознании был теплый летний вечер и я, казалось, даже слышала шорох листвы за окном. Как в книге.
читать дальше
Первого числа я поехала в гости к Потёмкину. Мы договорились об этом примерно за неделю до нового года и я даже прошлась по магазинам в поисках подходящего платья, чтобы произвести впечатление. С платьями мне редко везет, поэтому куплена была красная клетчатая рубашка (очередная), в ней я напоминала себе Марселин из Времени приключений. Денек выдался очень странным, от зимы словно не осталось и следа, сквозь многочисленные проталины виднелась зеленая трава, было светло и даже слабо светило солнце, а ветер был влажным и непривычно теплым.
Артём жил в соседнем доме с Элей и в пяти минутах ходьбы от двора! Нет, я знала, конечно, что он живет где-то поблизости, но вот чтобы так, совсем рядом. Это меня удивило и даже почему-то приятно порадовало. Дома у него очень светло и как будто даже более солнечно, чем на улице. Только пахнет неприятно. Потёмкин включил Алана Уэйка на приставке, начал проходить игру, а я сидела рядом и смотрела. Я вообще очень люблю смотреть, как кто-то играет. Артём предложил мне попробовать, но после стольких лет проведенных за компьютером, управление при помощи джойстика вызывало во мне бурю негативных эмоций и поток отборного мата, поэтому я снова предпочла вернуться к созерцанию. Мне нравилось наблюдать за сюжетом, вникать в историю не отвлекаясь тонкости управления и постоянно появляющихся врагов.
Потёмкин налил мне Егермейстер в узкий высокий стакан и я изредка пила его небольшими глотками. Приблизительно через сорок минут я начала чувствовать себя нехорошо и это меня сильно насторожило. Я не выпила и четверти стакана за это время, кроме того пить начала на сытый желудок, да и в целом, я прекрасно знаю реакцию своего организма на разной степени крепости алкоголь и сейчас мне по всем правилам не должно было стать плохо. Я давно отставила стакан со злосчастным травяным напитком в сторону, но лучше так и не становилось. Мне было ужасно душно и казалось, что в комнате совсем нечем дышать, жар разрастался где-то глубоко внутри тела, а особенно сильно внутри головы, перед глазами все расплывалось и пульсировало. Я нетвердой походкой вышла на балкон, открыла окно, но совсем не почувствовала холода.
Где-то внутри рождались сомнения и мерзенькие мысли о том, что все эти симптомы не совсем похожи на алкогольное отравление. Но не подсыпал же мне Артём что-нибудь в алкоголь? Какой был в этом смысл? Мы оба понимали, зачем я к нему приехала. Деревья перед моими глазами плясали какие-то совершенно психоделические танцы, я хотела было уже отвернуться, зайти обратно в комнату и лечь на диван, прикрыв глаза, как вдруг позади меня появился Потёмкин. Его словно совсем не удивило мое состояние.
Если бы у меня были силы, а язык слушался, то я бы прокричала что-то вроде: «Ах ты сукин сын, строил из себя хорошего мальчика пока я была трезва, а теперь напоил и бросился приставать!» Артём пытался меня обнимать, целовать и неловко гладить, отчего мне стало внезапно еще более тошно, чем от алкоголя и я убежала в туалет, чтобы прочистить желудок. В пользу того, что это было не обычное алкогольное отравление говорил еще и тот факт, что мне не становилось лучше. Все это я отмечала как бы между делом, будто эта ситуация, в которой я оказалась, происходила вовсе не со мной, а я была лишь сторонним наблюдателем. Но обвинять человека в том, что он добавил в твой алкоголь какое-то вещество слишком серьезно, особенно, когда ты находишься у этого человека дома и нет никаких весомых доказательств того, что ты не просто напилась сверх меры.
Следующие несколько часов я пластом лежала на кровати не в силах даже пошевелиться, а Потёмкин суетился вокруг, пытаясь напичкать какими-то лекарствами от отравления, кажется он даже выглядел напуганным. Артём уговаривал меня остаться с ночевкой. Это я хотела меньше всего на свете, однако, впервые в жизни чувствовала, что не смогу добраться до дома самостоятельно.. Вообще никак. Пришлось звонить бабушке и говорить, что на ночь я остаюсь у Эли. Когда я немного пришла в себя к полуночи, Артём продолжил свои нелепые попытки приставания, после чего случился не менее нелепый недосекс. На душе было мерзко, одиноко, очень хотелось домой. Вместо этого Потёмкин потащил меня совместно принимать ванну, а я впала в какое-то апатичное состояние, мне было совершенно безразлично, что происходит вокруг, лишь бы меня особо не трогали. Меня в общем-то и не трогали, мы просто сидели в горячей воде (слишком горячей, на мой взгляд) и изредка перекидывались какими-то совершенно обыденными фразами ни о чем.
Остаток вечера почти выветрился из памяти, помню только как высказала свои подозрения в отравлении Потёмкину и просила его допить Егермейстер из моего бокала, а он только смеялся, но в итоге сделал глоток. Потом он уговаривал меня спеть пару песен в караоке, показывал своего персонажа в Скайриме, перетащил меня в другую комнату и включил какой-то фильм. Наутро Артёму нужно было на работу. Он предлагал оставить мне ключи, чтобы я могла выспаться и уехать уже днем, но я и мысли допустить не могла о том, чтобы остаться в этой квартире еще какое-то время. На троллейбусе мы доехали до Фестиваля, после чего разошлись в разные стороны. Мне все еще было плохо. Придя домой я залезла в ванну и долго-долго терла себя мочалкой с мылом, словно пытаясь отмыть от себя впечатления прошлой ночи.
Однако, что вы знаете о моем идиотизме? Ничего, так как спустя несколько дней я поехала к Потёмкину второй раз. Обдумав произошедшее я все же пришла к выводу, что в моем стакане не было ничего кроме Егермейстера, а вечер не был испорчен ничем, кроме этой ситуации с алкоголем, из-за чего все воспринималось иначе, чем было в реальности. Итак, второй раз я приехала спустя несколько дней, уже целенаправленно за сексом. Кажется, у Артёма был тогда неполный рабочий день до семи часов и он попросил меня прийти строго к определенному времени, чтобы успеть сходить в душ и приготовить ужин, а я как всегда объявилась раньше. Решила не заходить пока и немного пройтись, скоротать время. На улице было темно и безлюдно. Я зашла в Дикси, открытый на месте старого магазина, где мы, бывало, всей компанией покупали чипсы и алкоголь. Долго ходила вдоль рядов, изучала ценники, вертела в руках товары, получая от этого какое-то странное, необъяснимое удовольствие. Купила банку кофе, для состаривания бумаги и мятные конфеты в маленькой жестяной упаковке. Вышла, вдохнула полной грудью прохладный влажный воздух. Было в этом вечере нечто совершенно особенное. Я находилась в местах когда-то очень мне близких и дорогих, но ничего не чувствовала. Точнее, не чувствовала ничего из целого арсенала былых чувств, кроме легкой ностальгии, но от этого на меня накатывала целая волна совершенно новых удивительных ощущений. Я прошла мимо двора, но не рядом, а за детским садом, наблюдая пустые лавочки только краем глаза, через решетку. Мне не хотелось, чтобы кто-нибудь из знакомых мог меня увидеть.
На этот раз все прошло хорошо, я получила именно то, за чем приехала и весьма неплохого качества. На душе было радостно и легко. Потёмкин проводил меня до остановки 187-го, все время норовя обнять меня по дороге, но я улыбалась и отстраняла его. Перед тем, как посадить меня в автобус, Артём сунул мне в руки две шоколадки. Я ехала в автобусе, смотрела как за окном, в темноте проплывают до боли знакомые пейзажи, ела шоколад и продолжала улыбаться. Все оказалось не так страшно, что окончательно стерло плохие воспоминания о конце наших с Сашей отношений. Секс с Потёмкиным был не целью, он был средством для достижения гармонии и ощущении завершенности определенного этапа в моей жизни. И пусть Потёмкин был одной из худших кандидатур для подобного опыта, сейчас это вызывало у меня только улыбку.
После я решила сразу расставить все точки над i и сообщила Артёму, что произошедшее между нами остается строго в рамках секса без обязательств. Если его это устраивает, то возможно мы когда-нибудь повторим, если нет, то прости-прощай, нам с тобой не по пути. И нет, мне не нужны отношения, по крайне мере сейчас, по крайней мере с тобой, обидно, но честно. Потёмкин ответил, что ему конечно же не нужны отношения с такой противной девчонкой, как я, а так же, как-то туманно и вскользь упомянул о том, что нас с ним связывает нечто большее, чем отношения в любом из пониманий этого слова. После чего мы продолжили общаться, как и прежде.
Артём крайне обходителен и заботлив. Он приходит на работу в свои выходные, чтобы помочь нам разобрать поставку или принести мне обед. Готовит почти каждый день что-нибудь вкусное и полезное. Белый рис с креветками в панировке, в выстланном листьями зеленого салата ланчбоксе, блинчики с разнообразными начинками, куриные грудки под соусом. Постоянно раздает советы о том, как мне следует вести себя с бабушкой, уговаривает удалить Сашу из друзей и никогда больше с ним не общаться, так как прошлое должно оставаться в прошлом. Все это наводило меня на странные мысли и как оказалось не зря.
К концу января начали происходить совсем уж странные, слабо поддающиеся объяснению вещи. Нет, поведение Потёмкина с натяжкой еще можно было вписать в какие-то рамки, а вот мои собственные поступки, а главное реакции на его выкрутасы, до сих пор остаются загадкой даже для меня самой. Артём раскрыл страшную, покрытую мраком тайну: он устроился в Лаш специально, чтобы познакомиться со мной и быть вместе. Тем далеким октябрьским деньком, о котором я писала ранее, он шел по Фестивалю и ни о чем таком не помышлял вовсе, как вдруг за стеклянной витриной увидел меня. Не поверил своим глазам, прошелся туда-сюда еще несколько раз, но видение не исчезало. Ах, я была вылитой Гертрудой Майерлинг во плоти. Он был поражен, восхищен, воодушевлен, что-то там еще бла-бла-бла, а потому, сразу же зашел и спросил о вакансиях. Бедняжке отказали и ему пришлось ждать целый месяц, прежде, чем была предпринята вторая, успешная попытка. И вот от объекта страсти его уже почти ничего не отделяет. Трындец, короче.
Так вот, я, значит, Вожак Светлого искусства, хоть сама еще этого и не осознаю, а он Вожак темного, а следовательно сама судьба свела нас. Без него я пропаду, растрачу себя и свои таланты попусту, загублю свою жизнь и вообще скачусь по наклонной. Именно поэтому мы должны вместе уехать в Чехию. Да, об этом следовало упомянуть заранее, Артём сейчас занимался на языковых курсах и готовился к поступлению в Пражский университет на искусствоведа. Он зазывал меня поехать с ним всеми возможными и невозможными способами. Рассказывал красивые истории и килограммами вешал лапшу мне на уши. Якобы в Праге я смогу учиться на художественном факультете и заниматься самореализацией, а если захочу, то смогу и вовсе ничего не делать, проводя все свои дни в бесцельных прогулках по городу. Мы будем снимать маленькую уютную квартирку в самом центре на его стипендию и деньги от сдачи московской квартиры, ни в чем не будем себе отказывать, заведем собаку… Тьфу!
Из раза в раз я повторяла ему, что он совсем поехавший, эти фантазии просто смешны и не имеют ничего общего с реальностью, на что Артём лишь улыбался и ласково называл меня глупышкой. По спине пробежал холодок, эта игра давно перестала быть забавной, Потёмкин пугал меня, и грешным делом, я стала опасаться, что его нечеловеческая природа, о которой он так любил упоминать, действительно имеет место быть. Он являлся настоящим энергетическим вампиром и опустошал меня одним лишь своим присутствием, не имея необходимости даже начинать разговор.
Потёмкин прекрасно знал куда бить, чтобы вывести из равновесия, возможно чувствовал это интуитивно. Я сделала себя еще более беззащитной перед его воздействием, слив огромное количество информации о своих чувствах и переживаниях. Глупая. Была так рада хоть с кем-нибудь поделиться. Я все еще ни капли не была влюблена в него и этот факт являлся, пожалуй, единственным препятствием на пути к моей полной и безоговорочной капитуляции. Раз за разом Артём озвучивал мои потаенные страхи вперемешку с очевидными вещами. Я не нужна своим родителям, они с упоением предаются мечтам о моем счастливом и успешном будущем, но не знают ничего о моих настоящих проблемах, мыслях и потребностях. Я ничего не добилась, не получила достойного образования и работаю продавцом-консультантом. Бабушка подавляет все мои порывы, сам источник жизни внутри меня, контролирует каждое действие и манипулирует, давя на жалость и чувство вины. У меня почти нет друзей, на работе все считают меня странной и не воспринимают всерьез. Я выгляжу как школьница, веду себя как школьница, совершенно не подготовлена к жизни и не собираюсь взрослеть. Меня никто не сможет полюбить с моим дрянным эгоистичным характером и далекой от идеала внешностью.
Все эти слова действовали на меня словно транквилизатор. Обволакивали в мягкий кокон отрешенности, бездействия, покорности. Ни что вокруг не имело никакого значения. Я была весела и беззаботна, но с каждым днем это все больше и больше походило на маску, надетую, чтобы скрыть истинное положение дел. В глубине души я соглашалась со всем, что он говорит и с обреченностью повторяла: будь, что будет, я слишком устала, у меня нет сил бороться и плыть против течения, быть может это пойдет мне на пользу, может должен был появиться кто-то, кто возьмет и повернет мою жизнь в другое русло. Все равно, что будет дальше, у меня даже не осталось сил мечтать и хотеть чего-либо. Изредка я выходила из оцепенения и яркими вспышками в моей голове проносились отрезвляющие мысли, которые впрочем так же быстро угасали.
Я чувствовала себя Сестрой из Тургора. Вокруг меня увядающий, медленно умирающий Промежуток. В нем совсем почти не осталось цвета. Только серый снег, асфальт, бетон, блеклое небо, коричневая грязь, черные безжизненные деревья. Мои покои состоят из двух небольших локаций: тесной коробки, заставленной какими-то странными, никому не нужными вещами, где я провожу день и еще более тесной, темной каморки, где провожу ночь. Я слышу шорохи, шаги, скрипы, голоса и другие звуки с поверхности, но они доносятся до меня словно сквозь глухую стену и по большей части только пугают. Цвет меня совсем покинул. У меня нет сил, нет мыслей, нет вдохновения, нет никаких желаний. Каждый день ко мне приходит Брат и забирает лишнее, если я вдруг смогла где-то напитаться положительными эмоциями. Иногда он и сам мне их выдает, но совсем небольшими порциями и только те, который сам посчитает мне нужными. Лучше всего я себя чувствую, когда его нет рядом, но я слишком слаба, чтобы прогнать его окончательно.
Артём подарил мне две графические новеллы Нила Геймана. «Смерть» и «Люцифер». Темной и холодной зимней ночью, я совершенно очарованная читала «Смерть» сидя на диване в большой комнате, спиной к окну, совершенно забыв о том, что час назад куранты пробили двенадцать. Не было никакого нового года. В моем сознании был теплый летний вечер и я, казалось, даже слышала шорох листвы за окном. Как в книге.
читать дальше
Первого числа я поехала в гости к Потёмкину. Мы договорились об этом примерно за неделю до нового года и я даже прошлась по магазинам в поисках подходящего платья, чтобы произвести впечатление. С платьями мне редко везет, поэтому куплена была красная клетчатая рубашка (очередная), в ней я напоминала себе Марселин из Времени приключений. Денек выдался очень странным, от зимы словно не осталось и следа, сквозь многочисленные проталины виднелась зеленая трава, было светло и даже слабо светило солнце, а ветер был влажным и непривычно теплым.
Артём жил в соседнем доме с Элей и в пяти минутах ходьбы от двора! Нет, я знала, конечно, что он живет где-то поблизости, но вот чтобы так, совсем рядом. Это меня удивило и даже почему-то приятно порадовало. Дома у него очень светло и как будто даже более солнечно, чем на улице. Только пахнет неприятно. Потёмкин включил Алана Уэйка на приставке, начал проходить игру, а я сидела рядом и смотрела. Я вообще очень люблю смотреть, как кто-то играет. Артём предложил мне попробовать, но после стольких лет проведенных за компьютером, управление при помощи джойстика вызывало во мне бурю негативных эмоций и поток отборного мата, поэтому я снова предпочла вернуться к созерцанию. Мне нравилось наблюдать за сюжетом, вникать в историю не отвлекаясь тонкости управления и постоянно появляющихся врагов.
Потёмкин налил мне Егермейстер в узкий высокий стакан и я изредка пила его небольшими глотками. Приблизительно через сорок минут я начала чувствовать себя нехорошо и это меня сильно насторожило. Я не выпила и четверти стакана за это время, кроме того пить начала на сытый желудок, да и в целом, я прекрасно знаю реакцию своего организма на разной степени крепости алкоголь и сейчас мне по всем правилам не должно было стать плохо. Я давно отставила стакан со злосчастным травяным напитком в сторону, но лучше так и не становилось. Мне было ужасно душно и казалось, что в комнате совсем нечем дышать, жар разрастался где-то глубоко внутри тела, а особенно сильно внутри головы, перед глазами все расплывалось и пульсировало. Я нетвердой походкой вышла на балкон, открыла окно, но совсем не почувствовала холода.
Где-то внутри рождались сомнения и мерзенькие мысли о том, что все эти симптомы не совсем похожи на алкогольное отравление. Но не подсыпал же мне Артём что-нибудь в алкоголь? Какой был в этом смысл? Мы оба понимали, зачем я к нему приехала. Деревья перед моими глазами плясали какие-то совершенно психоделические танцы, я хотела было уже отвернуться, зайти обратно в комнату и лечь на диван, прикрыв глаза, как вдруг позади меня появился Потёмкин. Его словно совсем не удивило мое состояние.
Если бы у меня были силы, а язык слушался, то я бы прокричала что-то вроде: «Ах ты сукин сын, строил из себя хорошего мальчика пока я была трезва, а теперь напоил и бросился приставать!» Артём пытался меня обнимать, целовать и неловко гладить, отчего мне стало внезапно еще более тошно, чем от алкоголя и я убежала в туалет, чтобы прочистить желудок. В пользу того, что это было не обычное алкогольное отравление говорил еще и тот факт, что мне не становилось лучше. Все это я отмечала как бы между делом, будто эта ситуация, в которой я оказалась, происходила вовсе не со мной, а я была лишь сторонним наблюдателем. Но обвинять человека в том, что он добавил в твой алкоголь какое-то вещество слишком серьезно, особенно, когда ты находишься у этого человека дома и нет никаких весомых доказательств того, что ты не просто напилась сверх меры.
Следующие несколько часов я пластом лежала на кровати не в силах даже пошевелиться, а Потёмкин суетился вокруг, пытаясь напичкать какими-то лекарствами от отравления, кажется он даже выглядел напуганным. Артём уговаривал меня остаться с ночевкой. Это я хотела меньше всего на свете, однако, впервые в жизни чувствовала, что не смогу добраться до дома самостоятельно.. Вообще никак. Пришлось звонить бабушке и говорить, что на ночь я остаюсь у Эли. Когда я немного пришла в себя к полуночи, Артём продолжил свои нелепые попытки приставания, после чего случился не менее нелепый недосекс. На душе было мерзко, одиноко, очень хотелось домой. Вместо этого Потёмкин потащил меня совместно принимать ванну, а я впала в какое-то апатичное состояние, мне было совершенно безразлично, что происходит вокруг, лишь бы меня особо не трогали. Меня в общем-то и не трогали, мы просто сидели в горячей воде (слишком горячей, на мой взгляд) и изредка перекидывались какими-то совершенно обыденными фразами ни о чем.
Остаток вечера почти выветрился из памяти, помню только как высказала свои подозрения в отравлении Потёмкину и просила его допить Егермейстер из моего бокала, а он только смеялся, но в итоге сделал глоток. Потом он уговаривал меня спеть пару песен в караоке, показывал своего персонажа в Скайриме, перетащил меня в другую комнату и включил какой-то фильм. Наутро Артёму нужно было на работу. Он предлагал оставить мне ключи, чтобы я могла выспаться и уехать уже днем, но я и мысли допустить не могла о том, чтобы остаться в этой квартире еще какое-то время. На троллейбусе мы доехали до Фестиваля, после чего разошлись в разные стороны. Мне все еще было плохо. Придя домой я залезла в ванну и долго-долго терла себя мочалкой с мылом, словно пытаясь отмыть от себя впечатления прошлой ночи.
Однако, что вы знаете о моем идиотизме? Ничего, так как спустя несколько дней я поехала к Потёмкину второй раз. Обдумав произошедшее я все же пришла к выводу, что в моем стакане не было ничего кроме Егермейстера, а вечер не был испорчен ничем, кроме этой ситуации с алкоголем, из-за чего все воспринималось иначе, чем было в реальности. Итак, второй раз я приехала спустя несколько дней, уже целенаправленно за сексом. Кажется, у Артёма был тогда неполный рабочий день до семи часов и он попросил меня прийти строго к определенному времени, чтобы успеть сходить в душ и приготовить ужин, а я как всегда объявилась раньше. Решила не заходить пока и немного пройтись, скоротать время. На улице было темно и безлюдно. Я зашла в Дикси, открытый на месте старого магазина, где мы, бывало, всей компанией покупали чипсы и алкоголь. Долго ходила вдоль рядов, изучала ценники, вертела в руках товары, получая от этого какое-то странное, необъяснимое удовольствие. Купила банку кофе, для состаривания бумаги и мятные конфеты в маленькой жестяной упаковке. Вышла, вдохнула полной грудью прохладный влажный воздух. Было в этом вечере нечто совершенно особенное. Я находилась в местах когда-то очень мне близких и дорогих, но ничего не чувствовала. Точнее, не чувствовала ничего из целого арсенала былых чувств, кроме легкой ностальгии, но от этого на меня накатывала целая волна совершенно новых удивительных ощущений. Я прошла мимо двора, но не рядом, а за детским садом, наблюдая пустые лавочки только краем глаза, через решетку. Мне не хотелось, чтобы кто-нибудь из знакомых мог меня увидеть.
На этот раз все прошло хорошо, я получила именно то, за чем приехала и весьма неплохого качества. На душе было радостно и легко. Потёмкин проводил меня до остановки 187-го, все время норовя обнять меня по дороге, но я улыбалась и отстраняла его. Перед тем, как посадить меня в автобус, Артём сунул мне в руки две шоколадки. Я ехала в автобусе, смотрела как за окном, в темноте проплывают до боли знакомые пейзажи, ела шоколад и продолжала улыбаться. Все оказалось не так страшно, что окончательно стерло плохие воспоминания о конце наших с Сашей отношений. Секс с Потёмкиным был не целью, он был средством для достижения гармонии и ощущении завершенности определенного этапа в моей жизни. И пусть Потёмкин был одной из худших кандидатур для подобного опыта, сейчас это вызывало у меня только улыбку.
После я решила сразу расставить все точки над i и сообщила Артёму, что произошедшее между нами остается строго в рамках секса без обязательств. Если его это устраивает, то возможно мы когда-нибудь повторим, если нет, то прости-прощай, нам с тобой не по пути. И нет, мне не нужны отношения, по крайне мере сейчас, по крайней мере с тобой, обидно, но честно. Потёмкин ответил, что ему конечно же не нужны отношения с такой противной девчонкой, как я, а так же, как-то туманно и вскользь упомянул о том, что нас с ним связывает нечто большее, чем отношения в любом из пониманий этого слова. После чего мы продолжили общаться, как и прежде.
Артём крайне обходителен и заботлив. Он приходит на работу в свои выходные, чтобы помочь нам разобрать поставку или принести мне обед. Готовит почти каждый день что-нибудь вкусное и полезное. Белый рис с креветками в панировке, в выстланном листьями зеленого салата ланчбоксе, блинчики с разнообразными начинками, куриные грудки под соусом. Постоянно раздает советы о том, как мне следует вести себя с бабушкой, уговаривает удалить Сашу из друзей и никогда больше с ним не общаться, так как прошлое должно оставаться в прошлом. Все это наводило меня на странные мысли и как оказалось не зря.
К концу января начали происходить совсем уж странные, слабо поддающиеся объяснению вещи. Нет, поведение Потёмкина с натяжкой еще можно было вписать в какие-то рамки, а вот мои собственные поступки, а главное реакции на его выкрутасы, до сих пор остаются загадкой даже для меня самой. Артём раскрыл страшную, покрытую мраком тайну: он устроился в Лаш специально, чтобы познакомиться со мной и быть вместе. Тем далеким октябрьским деньком, о котором я писала ранее, он шел по Фестивалю и ни о чем таком не помышлял вовсе, как вдруг за стеклянной витриной увидел меня. Не поверил своим глазам, прошелся туда-сюда еще несколько раз, но видение не исчезало. Ах, я была вылитой Гертрудой Майерлинг во плоти. Он был поражен, восхищен, воодушевлен, что-то там еще бла-бла-бла, а потому, сразу же зашел и спросил о вакансиях. Бедняжке отказали и ему пришлось ждать целый месяц, прежде, чем была предпринята вторая, успешная попытка. И вот от объекта страсти его уже почти ничего не отделяет. Трындец, короче.
Так вот, я, значит, Вожак Светлого искусства, хоть сама еще этого и не осознаю, а он Вожак темного, а следовательно сама судьба свела нас. Без него я пропаду, растрачу себя и свои таланты попусту, загублю свою жизнь и вообще скачусь по наклонной. Именно поэтому мы должны вместе уехать в Чехию. Да, об этом следовало упомянуть заранее, Артём сейчас занимался на языковых курсах и готовился к поступлению в Пражский университет на искусствоведа. Он зазывал меня поехать с ним всеми возможными и невозможными способами. Рассказывал красивые истории и килограммами вешал лапшу мне на уши. Якобы в Праге я смогу учиться на художественном факультете и заниматься самореализацией, а если захочу, то смогу и вовсе ничего не делать, проводя все свои дни в бесцельных прогулках по городу. Мы будем снимать маленькую уютную квартирку в самом центре на его стипендию и деньги от сдачи московской квартиры, ни в чем не будем себе отказывать, заведем собаку… Тьфу!
Из раза в раз я повторяла ему, что он совсем поехавший, эти фантазии просто смешны и не имеют ничего общего с реальностью, на что Артём лишь улыбался и ласково называл меня глупышкой. По спине пробежал холодок, эта игра давно перестала быть забавной, Потёмкин пугал меня, и грешным делом, я стала опасаться, что его нечеловеческая природа, о которой он так любил упоминать, действительно имеет место быть. Он являлся настоящим энергетическим вампиром и опустошал меня одним лишь своим присутствием, не имея необходимости даже начинать разговор.
Потёмкин прекрасно знал куда бить, чтобы вывести из равновесия, возможно чувствовал это интуитивно. Я сделала себя еще более беззащитной перед его воздействием, слив огромное количество информации о своих чувствах и переживаниях. Глупая. Была так рада хоть с кем-нибудь поделиться. Я все еще ни капли не была влюблена в него и этот факт являлся, пожалуй, единственным препятствием на пути к моей полной и безоговорочной капитуляции. Раз за разом Артём озвучивал мои потаенные страхи вперемешку с очевидными вещами. Я не нужна своим родителям, они с упоением предаются мечтам о моем счастливом и успешном будущем, но не знают ничего о моих настоящих проблемах, мыслях и потребностях. Я ничего не добилась, не получила достойного образования и работаю продавцом-консультантом. Бабушка подавляет все мои порывы, сам источник жизни внутри меня, контролирует каждое действие и манипулирует, давя на жалость и чувство вины. У меня почти нет друзей, на работе все считают меня странной и не воспринимают всерьез. Я выгляжу как школьница, веду себя как школьница, совершенно не подготовлена к жизни и не собираюсь взрослеть. Меня никто не сможет полюбить с моим дрянным эгоистичным характером и далекой от идеала внешностью.
Все эти слова действовали на меня словно транквилизатор. Обволакивали в мягкий кокон отрешенности, бездействия, покорности. Ни что вокруг не имело никакого значения. Я была весела и беззаботна, но с каждым днем это все больше и больше походило на маску, надетую, чтобы скрыть истинное положение дел. В глубине души я соглашалась со всем, что он говорит и с обреченностью повторяла: будь, что будет, я слишком устала, у меня нет сил бороться и плыть против течения, быть может это пойдет мне на пользу, может должен был появиться кто-то, кто возьмет и повернет мою жизнь в другое русло. Все равно, что будет дальше, у меня даже не осталось сил мечтать и хотеть чего-либо. Изредка я выходила из оцепенения и яркими вспышками в моей голове проносились отрезвляющие мысли, которые впрочем так же быстро угасали.
Я чувствовала себя Сестрой из Тургора. Вокруг меня увядающий, медленно умирающий Промежуток. В нем совсем почти не осталось цвета. Только серый снег, асфальт, бетон, блеклое небо, коричневая грязь, черные безжизненные деревья. Мои покои состоят из двух небольших локаций: тесной коробки, заставленной какими-то странными, никому не нужными вещами, где я провожу день и еще более тесной, темной каморки, где провожу ночь. Я слышу шорохи, шаги, скрипы, голоса и другие звуки с поверхности, но они доносятся до меня словно сквозь глухую стену и по большей части только пугают. Цвет меня совсем покинул. У меня нет сил, нет мыслей, нет вдохновения, нет никаких желаний. Каждый день ко мне приходит Брат и забирает лишнее, если я вдруг смогла где-то напитаться положительными эмоциями. Иногда он и сам мне их выдает, но совсем небольшими порциями и только те, который сам посчитает мне нужными. Лучше всего я себя чувствую, когда его нет рядом, но я слишком слаба, чтобы прогнать его окончательно.
-
-
29.02.2024 в 12:39Посетите также мою страничку
hatsat.bget.ru/user/EzekielFerguson/ открытие и ведение счетов банками в иностранной валюте
33490-+